В феврале 1943-го 96-я танковая бригада имени Челябинского комсомола почти полностью полегла у деревни с насмешливым названием Пузачи. Причем, в дни завершения разгрома гитлеровцев под Сталинградом и на Дону.
Гитлеровцы рвались на прорыв из «котлов» к своим. Вот тогда-то и было приказано танкистам 96-й встать насмерть на их пути, оседлав развилку дорог у деревни Пузачи, отрезав путь отхода на Мантурово. Произошло это в начале февраля 43-го. Среди многих похоронок в Челябинск в те дни пришло извещение о смерти политрука Колсанова.
В феврале 1943-го 96-я танковая бригада имени Челябинского комсомола почти полностью полегла у деревни с насмешливым названием Пузачи. Причем, в дни завершения разгрома гитлеровцев под Сталинградом и на Дону.
Гитлеровцы рвались на прорыв из «котлов» к своим. Вот тогда-то и было приказано танкистам 96-й встать насмерть на их пути, оседлав развилку дорог у деревни Пузачи, отрезав путь отхода на Мантурово. Произошло это в начале февраля 43-го. Среди многих похоронок в Челябинск в те дни пришло извещение о смерти политрука Колсанова.
К Пузачам вражеская колонна подошла ночью… К вечеру следующего дня в 96-й осталось лишь 32 человека. Они заняли круговую оборону на окраине деревни, решив драться до последнего. Пока не придет помощь на новый заслон, отходить никак нельзя. Сколько товарищей полегло — и открывать путь врагу?
Политрук Колсанов погиб в той отчаянной, исходной схватке. О его гибели остались свидетельства в письмах.
Клара Коваль, санинструктор: «Бой шел за каждый дом. Дрались за каждый бугорок, за каждый клочок нашей земли. У наших солдат кончились патроны, не было гранат, но дрались они как львы! Володя, как всегда, был впереди. Первая пуля попала ему в грудь, вторая в висок. Он лежал на снегу нашей родной земли, лицо его было спокойно».
Дина Сметанкина, шофер санитарной машины: «Недалеко от дороги лежал наш боец, заваленный трупами немцев. Сколько он их уложил! Подумать только — на одного человека такая свора псов. Когда растащили немцев, мы увидели Володю Колсанова».
В комсомольской добровольческой его знал каждый. Колсанов написал заявление с просьбой зачислить его и эту бригаду за столом секретаря Кировского райкома комсомола.
Закончив школу, Володя немного слесарил на заводе Колющенко, но после курсов стал старшим нормировщиком, возглавил заводской совет изобретателей и рационализаторов. Потом его выдвинули на работу в комсомол. Секретарь цеховой организации, затем заводского комиюта ВЛКСМ. Именно при нем молодые колющенцы жили радостными трудностями перехода на выпуск дорожных машин —первой был прицепной грейдер.
В конце 40-го Колсанова взяли в обком ВЛКСМ инструктором, но ненадолго. Посчитали, кому как не ему, выросшему в Привокзальной слободе, возглавлять ее молодежь. Выдвинули секретарем райкома. Слобода «ходила в Кировский район.
Почти год Владимир руководил райкомом. Разве м.иовешь все заботы комсомола военного времени? Окна райкома не гасли все военные ночи.
Грудное время, горькое от потерь и сознания, что ты •и на передовой. Гибнут товарищи, гибнут близкие, ("бровольцами ушли на фронт братья Александр и Николай, на обоих уже пришли похоронки. Понятно, и он писал заявления. В сорок втором его зачислили политруком в комсомольскую танковую бригаду.
«Комсомольская правда» 9 сентября 1942 года вышла с «шапкой» на второй полосе «Танки челябинских комсомольцев вступили в бой!» Имя Владимира Колсанова мы находим в статье помощника по комсомолу начальника политотдела 96-й И.Бабкина «Крещение огнем».
«…Когда челябинцы нас провожали, они наказывали нам: «В бою не отступать ни шагу!» Комсомольцы честно исполняют этот наказ. Замечательно дрался в первом бою ответственный секретарь бюро ВЛКСМ мотострелкового батальона, младший политрук Владимир Колсанов, воспитанник Челябинского комсомола. Во время боя он заменил выбывшего из строя политрука стрелковой роты и помог командиру роты лейтенанту Потапову организовать наступление. Рота, продвинувшись вперед, уничтожила шесть огневых точек противника и заняла два дзота».
О боях на воронежской земле письма политрука Колсанова жене Зое Михайловне:
«26 августа. Наша бригада побывала в пекле боев и неплохо справилась со своими задачами. Мы уничтожили 700 солдат и офицеров, подавили 28 противотанковых орудий, два танка, две самоходки, заняли два дота и 26 дзотов… Я находился в боях с 31 июля по 23 августа вместе с первой ротой… Три раза был под смертью…
10 октября у меня был . торжественный день — наградили медалью «За отвагу». Это обязывает еще сильнее бить гитлеровцев. Мое новое звание — техник-лейтенант.
6 ноября. На моем счету вместе с подразделением, в котором я участвовал, более 50 убитых фашистов. А в будущих боях я этот счет увеличу…
24 ноября. Я перешел на партийную работу. Партия оказывает мне большое доверие, и я его оправдаю. Вернусь героем или умру героем.
Мы вступили в бой, о котором ты читала в газете за14—15—16 января(начало наступления под Воронежом.— А. М.). Это мы громили гитлеровцев. Я опять участвовал в боях. Лез в самое пекло, но смерть меня обходила. В этот раз у нас будут сотни награжденных, дрались здорово. Имеем богатые трофеи.
Жизнь моя сейчас все время на колесах, в боях и походах, движемся вперед, на запад. Ты, Зоя, уже слышала по радио и читала в газетах о наших боевых делах. Мы принимали участие в наступательных сражениях по освобождению Воронежской области…»
Это последнее письмо. Через восемь дней Владимир Колсанов погиб в заслоне на пути гитлеровских колонн деревни Пузачи. За последний бой он посмертно награжден орденом Отечественной войны I степени.
В бывшей Привокзальной слободе, недалеко от завода имени Д. Колющенко, находится улица В. Ф. Колсанова. В ее начале стоит памятный обелиск.
